Переплавка - Страница 59

— Да, если бы не война… Так вот, я это к тому рассказал, что среди наших дворян считается весьма благородным вызвать на поединок какого-нибудь человекоподобного аборигена и убить его. Да, разумеется, по меркам своего мира он может быть великолепным бойцом, и школы фехтования у них зачастую очень искусные, но… Про то, что делает с человеком вакцина Кругловой, я вам уже говорил. Абориген в таком поединке практически обречен на смерть. Иногда, правда, случаются чудеса и убивают дворянина. Эти случаи сразу становятся шумными доказательствами того, что поединки честные.

— Один раз из сотни? — прищурившись, спросил Паоло.

— Статистики я не знаю, но разве в ней дело? Такие поединки в принципе бесчестны, потому что равное оружие уравнивает шансы только у равных противников.

— Так ведь мы тоже так считаем, Паоло же сказал. И я с ним согласен, — на всякий случай напомнил Валерка.

— Дуэли дворян с недворянами случаются намного реже. Это осуждается. Тоже принцип: русский не должен убивать русского. Но если уж явно указать дворянину на его несостоятельность — за шпагу схватится непременно. Так что вы поосторожнее с эти вашим Игорем, я вас серьезно предупреждаю. Астрономия, астрофизика… Если он в состоянии продифференцировать многочлен с одной переменной, считайте, что у него уровень знаний заметно превышает средний по Лицею.

— А вас на дуэль никогда не вызывали? — поинтересовался Валерка.

— Было пару раз. В молодости.

— И как вы?

— Я - никак. Я не дворянин, вакцину Кругловой мне кололи обычным курсом. К фехтованию душа никогда не лежала, не обучался. Так что, дойди дело до поединка, шансы были бы такие же, как у обычного человека, то есть никакие.

— Почему же вы до сих пор живы? — спросил Паоло и тут же добавил: — Извините.

Подросток почувствовал, что вопрос получился очень невежливым.

— Да нет, ничего. Законный вопрос. Видите ли, дворянин может вызвать на дуэль, но его начальник может приказать поединок отменить. Вот и поединки со мной отменяли. Видите ли, дворяне наши очень любят рассказывать, какую могучую и прекрасную Империю они построили и как выстроят её ещё лучше, но в душе-то они понимают, что на самом деле они ничего не построили и построить ничего в принципе не могут. Знаний нет, без них никуда. Это таким как ваш Серёжка можно голову морочить "моральным здоровьем" и "ветром в лицо".

— Каким ветром? — переспросил Паоло.

— Да есть у нас в Империи один очень часто используемый лозунг: "Без ветра в лицо не достанешь до звёзд". Между прочим, кстати, в основе мысль очень здравая.

— Кажется, я понимаю, — задумчиво произнёс Валерка. — "Ветер в лицо" — это стремление к неизвестному, неоткрытому? Отказ от сытой и спокойной жизни в пользу поиска того, чего ещё нет? Пусть даже это сопряжено с опасностями?

— Именно так, — подтвердил врач.

— Хороший лозунг, — одобрил подросток. — Знаете, а он ведь мог бы быть и у нас в Российской Конфедерации. Жаль, не додумались…

— И не только у вас, — ревниво заметил Паоло.

— Конечно, и у вас тоже, — легко согласился Валерка. — И у амеров, и у Индии. Да у нас всё человечество по этому лозунгу живет. Только не задумывается об этом и всё.

— Только надо не упускать из виду, что это не более, чем лозунг. А любой лозунг всегда неполон, поэтому на нём одном далеко не уедешь. Да, без стремления вперёд звезд не достичь. Но дикарь никогда не достанет до звёзд, если даже будет идти против урагана.

— Это само собой.

— Да нет, не само и не собой. Во всяком случае у нас. Вы же сами оценили знания этого самого Игоря в области астрономии.

— Оценить-то мы оценили… — согласился Валерка. — Но… Понимаете, Виктор Андреевич, всё это никак в голове не укладывается. Я не хочу сказать, что мы вам не верим, считаем, что вы обманываете. Ни в коем случае. Но всё равно непонятно, как могут взрослые умные люди соглашаться со всей этой чушью. Ну ладно там несколько человек, но ведь в России живут десятки миллионов человек…

— С колониями — миллиарды, — поправил Стригалёв.

— Тем более. Миллиарды взрослых и умных людей мирятся с такой глупостью…

— Миллиарды взрослых и умных людей можно довести до того, что они будут мириться ещё и не с такой глупостью, — жестко парировал врач. — Число тут не имеет решающего значения. Важна система воспитания. Ещё раз говорю, большинство людей верит, потому что привыкло верить с детства. Как ваш друг. Видите же сами, как он обиделся, когда я роль дворян под сомнение поставил.

— А почему вы, те, кто понимает, не боритесь с этой системой?

— А как с ней бороться? Я же вам рассказал, как таким людям отдали власть. А уж взяв эту власть, они постарались сделать так, чтобы никто не смог её перехватить. Естественно в интересах России — как же это Россия переживет отстранение от власти всей этой братии. Отсюда и потомственное дворянство. Запомните ещё одно правило этого мира: у нас каждый занимается тем, для чего предназначен. То есть Игорь ещё до рождения предназначен руководить и командовать, а Серёжка — выращивать картошку.

— А если Серёжка картошку выращивать не захочет? — спросил Валерка. — А захочет стать врачом, как вы? Или астрономом? Или пилотом космического корабля? Или руководить?

— Зависит от обстоятельств. Никаких запретов на профессии у нас нет. Если всё получается, то просто будет считаться, что ты предназначен для того, за что взялся. Больше того, по достижении определенного уровня дворянство предоставляется, можно сказать, автоматически. Принято считать, что дворянство берёт тот, кто хочет его взять, но хотят немногие, поскольку оно налагает очень большие обязательства. И это, в общем-то, соответствует действительности. Но это все работает в том случае, если человек вписывается в систему. А если он в не вписывается, тут все сложнее. Профессиональному росту мешать как правило, не будут, но вот о какой-то руководящей должности мечтать не стоит. Система себя бережет. Да что тут говорить, перед вами сидит наглядный пример. С моей врачебной репутацией вы знакомы. Но возглавлять больницу даже здесь, на захолустной Сипе, мне никто не позволит. Разве что фельдшерский пункт в поселке или станице. Да и то сомнительно.