Переплавка - Страница 31

— Я лично с Виктором Андреевичем Стригалёвым не знаком, поэтому говорить только о его репутации. А репутация у него именно такая: оппозиционер. Может быть, она и незаслуженная, но тут уж он сам должен разбираться и восстанавливать свое доброе имя. Верно?

— Верно, — согласился Колька, хоть и без особого энтузиазма.

— Так что доберемся до Беловодска и разберемся, если будет на это время, — подвел итог Игорь. На этом разговор и закончился.

К Беловодску вышли на шестой день пути после присоединения «экспедиции». Сначала ожили комбрасы. Игорь тут же отослал сообщение о приближении своего отряда, кратко упомянув и присоединении подозрительных чужаков. подробнее расписывать он не стал, такие вещи надо объяснять лицом к лицу.

Спустя час отряд повстречал казачий патруль: пятеро всадников верхом на трапах: если сипы передвигались верхом только в степи, то казаки приучили животных двигаться и по лесу. Переговорив с командиром, Игорь выяснил, что город ожидает нападения сипов: по данным разведки через лес к нему движется примерно двухсоттысячное войско. Город готовился к обороне, которую возглавлял командир гарнизона полковник Городов. Тем не менее, непосредственно в окрестностях Беловодска пока что не было замечено ни одного сипа. Зато один за другим подходят отряды беженцев из степной зоны. Всех их казаки отправляли к переправе, координаты которой они сбросили на комбрасы Игоря и его подопечных.

До переправы добрались часа за полтора. Белая, или как фамильярно порой её называли местные жители, Белка, оказалась рекой довольно широкой и быстрой. Городские кварталы и заводы расположились на её противоположном берегу, моста через реку не строили за ненадобностью. Поэтому переправляться беженцам предстояло на подручных плавсредствах.

Для такого случая на берегу на скорую руку срубили добротную пристань, у причала которой сгрудились пара больших катеров и десяток мелких моторных лодок. Дополняла картину трансрусовская военная амфибия на воздушной подушки со спаренными скорострельными плазмометами в носовой установке. Охраняли пристань солдаты. По знакам различия Игорь моментально определил их принадлежность к двенадцатой легкопехотной бригаде. Неприятно поразила Мурманцева их малочисленность: ответственную позицию прикрывал всего лишь взвод. Несмотря на имевшиеся у пехотинцев ручные станковые плазмомёты и штурмовые плазменные винтовки, атака крупных сил врага могла бы иметь успех, поскольку сипы имели хороший шанс задавить землян количеством. Как человек с блестящей военной подготовкой, Игорь прекрасно понимал, что здесь нужно минимум ещё полсотни стволов. А лучше бы сотню. Тогда даже от мощной атаки можно отбиться, продержаться до подхода подкрепления из-за реки, а потом устроить сипам кровавую бойню, так, чтобы на всю оставшуюся жизнь и много поколений вперёд запомнили, чем заканчиваются выступления против русских.

Разорённые деревни, сожженные станицы, убитые переселенцы требовали отмщения. Но здесь, в Беловодске, похоже, царило какое-то странное благодушие, словно никто не знал, что произошло в степи, и не торопился преподать наглецам, сурового урока. Это было очень странно.

До некоторой степени солдат извиняло то, что к отражению атаки на пристань они основательно подготовились. Лес был тщательно, до последнего кустика, вырублен на пару сотен метров вокруг, причем не просто вырублен, а из поваленных деревьев были созданы завалы, полностью исключавшие возможность стремительной кавалерийской атаки. Для собственного укрытия пехотинцы отрыли траншеи полного профиля с тщательно оборудованными стрелковыми позициями, включая так же и резервные. Наконец, на флангах обороны были обустроены дзоты с возможностью кругового ведения огня и деревянной крышей явно не в один единственный накат.

Как военный инженер по образованию, Игорь не мог не признать, что позиция оборудована образцово, но всё равно не примирился с малочисленностью защитников пристани. Если даже в Беловодске так мало регулярных войск, то где казаки, где ополчение? Где, наконец, пионеры? Игорь дал себе твёрдое слово обязательно поговорить с полковником Городовым об этом упущении. Если нужно, то перебраться на плацдарм самому вместе со своим отрядом.

Но пока что пришлось пройти на указанным дежурным по пристани катер, который переправил их через реку. Ребята, особенно те, что помладше, засыпали дежурного вопросами, но тот лишь устало отмахивался: "Всё там, на том берегу". Даже андроид не произвел на него впечатления: он лишь покосился на него и ничего не сказал.

Такой же неразговорчивой оказалась и команда катера. Зато на том берегу общительности и правда оказалось хоть отбавляй. На пристани отряд встретил дежурный, который направил всех в "штаб эвакуации", размещавшийся совсем рядом, в большом административном здании на набережной.

При мирной жизни здесь наверняка размещалась солидная и спокойная контора, теперь же жизнь бурлила в стенах дома, как бурная вода на речном перекате. Всюду сновали люди с озабоченными лицами. Из полуоткрытых дверей доносились приглушенные голоса: в больших комнатах проходили какие-то совещания. Где-то начальник распекал нерадивого подчиненного, да так, что его крик разносился по коридорам и холлу:

— Что значит "нет возможности"? Запасов на продуктовых базах не хватает? Я сам знаю, что их недостаточно! И что продовольствие Беловодск по большей части получал из степной зоны, я тоже без вас знаю! А ещё я знаю, что наша обязанность людей обеспечить едой! Всех людей, которые сейчас находятся в городе! Значит, мы должны их обеспечить, и мы это сделаем! Всё! Не рассказывайте мне про трудности! Говорите про то, что надо сделать, чтобы их преодолеть! Конкретно!